Какая кошка была в маугли

Бандар-Логи

Бандар-Логи – наверное, единственный пример прямой аллегории и сатиры в «Книге Джунглей». Практически все сходятся во мнении, что в образе болтливых, наглых и самовлюбленных обезьян Киплинг изобразил, столь нелюбимую им, либеральную интеллигенцию. Чего стоит только одно заявление – «Все джунгли будут думать завтра так, как обезьяны думают сегодня».

«Браво! Брависсимо! Ну ка опять!
Мы, словно люди, умеем болтать!
Мы не притворщики, Брат. Ерунда!
С гибким хвостом и беда не беда!
Светит для нас обезьянья звезда!

…Для всех мы отбросы, так что же!
Мы корчим ужасные рожи!
Напрасно смеетесь! Мы скачем по пальмам
навстречу великим делам!»

Однако, образ Бандар-Логов значительно шире. По сути, это «обратная сторона» человечества, антитеза Маугли, его «кривое зеркало». Недаром сначала они кажутся человеческому детенышу такими похожими на него, а затем уже кричащая толпа людей напоминает ему обезьян. Бандар-Логи – это карикатура на то, во что превращаются люди, забыв Закон и Порядок.

«– Балу ударил меня по голове, – сказал Маугли, – и я убежал, а серые обезьяны спустились с дерева и пожалели меня. А другим было всё равно. – Он слегка всхлипнул.
– Жалость Обезьяньего Народа! – фыркнул Балу. – Спокойствие горного потока! Прохлада летнего зноя! …У них нет Закона. У них нет своего языка, одни только краденые слова, которые они перенимают у других, когда подслушивают, и подсматривают, и подстерегают, сидя на деревьях. Их обычаи – не наши обычаи. Они живут без вожака. Они ни о чем не помнят. Они болтают и хвастают, будто они великий народ и задумали великие дела в джунглях, но вот упадёт орех, и они уже смеются и все позабыли. Никто в джунглях не водится с ними».

Если коснуться зоологии, то прообразом Бандар-Логов, скорее всего, являются макаки-резусы. Эти хвостатые забияки, считаются у индусов, священными животными, в результате чего в Индии они совсем не боятся людей и ведут себя, как банда распущенных хулиганов.

Кстати, Обезьяний город, в который Бандар-Логи уносят Маугли, фактически срисован Киплингом с развалин город Ангкор, который был обнаружен европейцами лишь в середине XIX века. Сейчас этот памятник древней Кхмерской цивилизации (IX-XV вв.) находится в Камбоджи. Впечатляющий храмовый комплекс, который пришел в упадок и был поглощен джунглями, производит сильное впечатление даже на фотографиях – особенно стволы и корни деревьев, пронзившие здания и практически слившиеся с ними. И как во времена Киплинга, среди этого зримого напоминания о «тщете всего сущего» резвятся неунывающие стаи Бандар-Логов.

Багира

«Все в джунглях знали Багиру, и никто не захотел бы становиться ей поперек дороги, ибо она была хитра, как Табаки, отважна, как дикий буйвол, и бесстрашна, как раненый слон. Зато голос у нее был сладок, как дикий мед, капающий с дерева, а шкура мягче пуха».

Начну с малоизвестного факта. Оказывается на самом деле Багира у Киплинга – это… самец! Кстати как и в знаменитом мультфильме Диснея. Свой пол это животное поменяло в русском переводе, благодаря тому, что слово «пантера» у нас однозначно женского рода. А ведь именно на этой особенности во многом выстраевается образ Багиры в советском мультфильме, где она – само воплощение красивой, изящной и при этом сильной и опасной женственности.

Несмотря на то, что эта эффектная черная кошка с горящими глазами знакома каждому, в зоологической систематике кошачьих вы ее не найдете. И всё потому, что такого ВИДА как просто «пантера» нет. Зато есть такое явление, как меланизм – переизбыток красящего пигмента меланина – в результате которого отдельные особи леопардов приобретают темную окраску. Правда, и в этом случае сплошной чернотой ни одна пантера похвалиться не может. На солнечном свету на темной шкуре можно рассмотреть проступающие пятна.

Кстати, в западной литературе таких, как Багира, принято называть «черными пантерами», потому что отдельно слово «пантера» там обозначает всё того же «классического» пятнистого леопарда.

Гордая и независимая Багира в сказке Киплинга недаром стала защитницей и наставницей Маугли, ибо она – единственная обитательница джунглей, рожденная в неволе королевского зверинца – лучше иных понимала людей – их особенное положение и особенную силу.

Балу

«– …Летучую мышь мне на голову! Кормите меня одними гнилыми костями! Спустите меня в дупло к диким пчёлам, чтобы меня закусали до смерти, и похороните меня вместе с гиеной! Я самый несчастный из зверей! Ара-лала! Ва-у-у! О Маугли, Маугли, зачем я не остерёг тебя против Обезьяньего Народа, зачем я бил тебя по голове? Я, может, выбил сегодняшний урок из его головы, и мальчик теперь один в джунглях и забыл Заветные Слова!»

Добродушный, ворчливый, медлительный старый Балу… Единственный зверь другого вида, допускаемый на Совет Стаи, учитель Закона Джунглей у волчат… Первый (после Матери-волчицы), кто встал на защиту Маугли и всем сердцем полюбил своего «самого способного» (и часто неблагодарного) ученика… Казалось бы всё ясно, но остается один вопрос – какой именно «породы» был этот сердечный медведь?

Для создателей советского мультфильма прообразом Балу явно служил вид, так называемого, белогрудого или гималайского медведя. Эо относительно небольшой медведь с вытянутой мордой, большими когтями и черной шкурой, украшенной характерным белым воротником.

Однако в оригинале у Киплинга ясно написано «…Baloo, the sleepy brown bear…», что Н. Дарузес достаточно точно переводит: «…Балу, ленивый БУРЫЙ медведь». То есть, автор имел в виду не белогрудого, а вполне знакомого нам по народным сказкам солидного бурого Топтыгина. Мотивы создателей мультфильма можно понять – белогрудый медведь встречается в Индии не в пример чаще бурого. Но, как говорится, «написанного пером…».